Стоит первенцу малость подрасти, и он все почаще начинает просить маму и папу родить ему «братика либо сестричку». Но когда в семье возникает 2-ой ребенок, у старшего находится больше поводов для волнения, чем для радости. Как избежать ревности и посодействовать первенцу совместно с матерью и отцом ликовать общению с новым членом семьи?
С рождением второго малыша для первенца рушится обычная ему картина мира. За пару лет он привык, что все родительское внимание, бабушек, дедушек и других членов семьи, даже гостей, приходящих в дом, ориентировано сначала на него. Когда в доме возникает 
малыш, старший, если он недостаточно подготовлен к этому событию, поначалу недоумевает. Почему вдруг все, заместо того чтоб играть и разговаривать, как обычно, с ним, всегда и внимание отдают этому невесть откуда взявшемуся существу, которое не то что гласить не умеет, но вообщем – только орет и дремлет?
С определенного возраста (обычно с 4-5 лет) ребенок стремится осознать, как организована финансовая сторона жизни семьи, откуда берутся средства, как планируются расходы и выполняются растраты. Если предки сумеют разъяснить ему функцию средств, связь средств и труда, дадут возможность получить 1-ый опыт воззвания с ними — ребенок равномерно обретет финансовую грамотность.
Из-за того, что многие семьи не желают либо не могут позволить для себя больше 1-го малыша, единственный малыш в семье вырастает на уникальность балованным. Таковой ребенок (отпрыск, дочь, внук либо внучка) не знает для себя отказа ни в чем. Его заваливают игрушками, которые он больше не ценит, хоть какое его желание производится. Его фактически ни в чем же не ограничивают и умиляются всяческим капризам. По правде говоря, итальянцы только снисходительно относятся к детям. Даже если ваш ребенок закатит в магазине истерику с валянием по полу и дрыганием ногами, итальянцы будут только улыбаться, кто-либо утешительно произнесет родителям: «Ну это норма, это у него период таковой, poveroamore*» (*бедняжка).
Когда мне было восемь лет, мы с товарищем – соседским мальчиком – игрались в страшно суровую игру. Мы были спортивными гимнастами и выступали ни мало ни много, на Олимпийских играх. Снарядами служили кресло и кровать в родительской спальне. На кону как раз была золотая медаль, когда с работы внезапно возвратилась его мать и одномоментно разрушила все грезы о чемпионстве. Я не помню, что она выговаривала отпрыску, и какими конкретно словами разъясняла, почему так делать нельзя. Но ее возмущение в собственный адресок я запомнила на всю жизнь: сняв с кресла свои вещи, на которые приземлялись спортсмены, она потрясла ими перед моим лицом и произнесла достаточно тихим, но разумеется рассеянным и даже потрясенным голосом: «Как ты могла?! Ты же девченка!».
Детская злость имеет несколько главных обстоятельств: